За два дня до войны - «История»

В статье использованы следующие сокращения: ВО – военный округ, ГВС – Главный военный совет КА, ГШ – Генеральный штаб, ЗапОВО – Западный особый ВО, КА – Красная Армия, КОВО – Киевский особый ВО, НКО – наркомат обороны, ОдВО – Одесский ВО, ПрибОВО – Прибалтийский особый ВО, РМ – разведывательные материалы, РУ – разведывательное управление, сд – стрелковая дивизия, СНК – Совет народных комиссаров.


В предыдущей части рассмотрены документы ГШ, разработанные в середине мая 1941 года:

– схема развертывания войск Северного, Северо-Западного, Западного и Юго-Западного фронтов;

– схема соотношения сил;

– схема стратегического развертывания вооруженных сил СССР на случай войны с Германией и ее союзниками;

– схема прикрытия госграницы на Западе.

Были проанализированы РМ, направленные или поступившие в Москву 19 июня. 21 июня Сталину должны были переправить сообщение, отправленное 19 июня разведчиком Брайтенбахом (Вилли Леманом) о начале войны по всей границе в три часа 22 июня.
Но достиг ли этот документ лично Сталина до 22 июня – неизвестно…

Небольшое отступление

Для согласования поступков руководителей СССР и КА в соответствии с поступившими РМ недостаточно данных из-за того, что время поступления этих данных Сталину в большинстве случаев неизвестно.

Когда речь шла о РМ, поступивших в Москву, например, 16–18 июня 1941 года – это было не так важно, так как до руководства страны и армии они точно дошли бы до 21 июня. Указанные РМ могли повлиять на принятые решения руководством накануне войны.

С РМ, которые поступили 19–20 июня, не так все очевидно, поскольку неизвестно, успели ли эти материалы дойти до руководства страны и КА. Не все РМ, подготовленные за границей 20 июня, успели дойти до руководства страны и КА до начала войны. Например, сообщение от Рамзая (из Токио) от 20 июня:

Германский посол… сказал мне, что война между Германией и СССР неизбежна. Германское военное превосходство дает возможность разгрома последней большой европейской армии…
Инвест сказал мне, что японский ГШ уже обсуждает вопрос о позиции, которая будет занята в случае войны. Предложения о японо-американских переговорах и вопросы внутренней борьбы… застопорились потому, что все ожидают решения вопроса об отношениях СССР и Германии…
Один из писателей недоумевает: как можно было Сталину отмахнуться от этого сообщения о неизбежности войны?

Проблема состояла в том, что данное сообщение было расшифровано только в 14:35 22 июня и до начала войны дойти до Сталина не могло.

Ниже будут представлены РМ, которые поступили в Москву 20 июня.

О самоуверенном Сталине, который к чему-то там не прислушался, написано немало. Например, об этом пишет сотрудник НКГБ З. И. Рыбкина:


З. И. Рыбкина:

Фитин достаточно выразительно бросил сброшюрованный документ на журнальный столик Журавлеву: «Хозяину доложил. Иосиф Виссарионович ознакомился с вашим докладом и швырнул его мне. Это блеф! – раздраженно сказал он. – Не поднимайте панику. Не занимайтесь ерундой. Идите-ка и получше разберитесь…
В опубликованных документах на сайте Службы внешней разведки указанный выше документ отсутствует. Хотя такой документ мог бы свидетельствовать об успехах разведки НКГБ. Наиболее вероятно, что в воспоминаниях имеются неточности.

17 июня направляется Документ НКГБ (стр. 445–447) Сталину, исполнителем которого была Рыбкина. Это общеизвестный документ от 16.06.1941 года.


20 июня готовится Документ НКГБ стр. 480–491) Календарь сообщений «Корсиканца» и «Старшины», исполнителем которого также была Рыбкина. В интернете размещен скан первой страницы «Календаря…» неустановленному адресату, на котором стоит дата рассмотрения 22.06.1941 года.


Маловероятно, чтобы 17 июня готовили аналогичный документ, который был направлен Сталину. После прочтения этого документа Сталин якобы говорил некие глупости, а 20 числа те же сотрудники снова готовят для Сталина похожий документ?

Поэтому неизвестно: дошел ли «Календарь…» до Сталина до начала войны или нет. Скорее всего, что не дошел…

20 июня. Поступившие сообщения

Записка наркома госбезопасности Сталину, Молотову и Берии. Похоже, что речь идет о немецком после Шуленбурге и о его разговоре с Гитлером.


Записка с информацией от 16 и 18 числа подготовлена 20 июня и разослана по адресам в 14:45.

Контрразведка, опекая работников немецкого посольства, по состоянию на 18 июня не могла получить информации о непременном начале войны 22 июня, так как такие данные не доходили до посольства.

Сообщение от Вадима (из Лондона):

Видел запись одной из последних бесед Идена с Майским, где Иден сообщил о готовности Англии послать в СССР военную миссию, если это станет необходимым, и обещал активизацию деятельности английской авиации против Германии для ослабления немецкого давления на СССР, в случае германо-советской войны…
Одновременно с этим, за последнее время англичане усиливают свои приготовления к бомбардировке Баку. 16 июня, под председательством Черчилля состоялось очередное заседание комитета имперской обороны, на котором обсуждался вопрос о средствах прекращения получения Германией нефти. В своем выступлении Черчилль настаивал на скорейшем завершении всех приготовлений к бомбардировке Баку, что, по мнению «__», является одной из его «идей фикс» в настоящее время…
Вероятно, что информация о подготовке налета английской авиации на нефтепромыслы Баку доходила до руководства страны и ранее в июне месяце. Возможно, поэтому стали рассматривать вероятность применения ответных мер к англичанам.

Шифротелеграмма В. М. Молотова послу СССР в Великобритании (16.06.1941 года): «Срочно соберите более подробную информацию по организации местной противовоздушной обороны Лондона, а если возможно, то и других городов Англии…»

Выходит, что 16 июня война с Германией не была первоочередной проблемой в ближайшем будущем для правительства Советского Союза…

В НКГБ поступило известие из Лондона:


В сообщении говорится о двух возможных вариантах реализации событий в ближайшем будущем.

Донесение от Коста (из Софии):

Начальнику Разведуправления ГШ КА. Германский эмиссар сказал сегодня, что военное столкновение ожидается 21 или 22 июня…
В Польше находится 100 германских дивизий, в Румынии – 40, в Финляндии – 6, в Венгрии – 10, в Словакии – 7. Всего 60 моторизованных дивизий… В Румынии мобилизация окончена, и в каждый момент ожидаются военные действия. В Болгарии находятся 10 тыс. немецких войск…
Информация о 60 моторизованных дивизиях и о 57 немецких дивизий, находящихся в Румынии, Венгрии и Словакии, могла быть только немецкой дезинформацией.

В 23:10 20 июня указанное сообщение отпечатано в 4-х экземплярах, которые были направлены: адресату (начальнику РУ), Панфилову, Дронову и в реестр. Адресация внутри РУ происходит уже 21 июня. Наиболее вероятно, что это сообщение до 22 июня до Сталина не дошло…

Информация от Тита (из Рима):

Вчера в МИД Италии пришла телеграмма итальянского посла в Берлине, в которой тот сообщает, что высшее военное немецкое командование информировало его о начале военных действий Германии против СССР между 20 и 25 июня сего года…
Между Германией и Турцией ведутся переговоры, и что якобы Турция соглашается на транзит через свою территорию немецких войск, которые будут перебрасываться для нападения на советский Кавказ.
В ближайшие дни состоится встреча Гитлера и Антонеску якобы для определения позиции Румынии после начала немецко-советского конфликта…
На документе имеется пометка: «сообщить т. Тимошенко».

Сообщение от ХВЦ (Г. Кегель – сотрудник немецкого посольства в Москве):

Очередные дипкурьеры получили указание не выезжать из Берлина. Представители промышленных фирм в Москве получили указание немедленно выехать в Берлин. Нападение возможно 23.06.1941 года…
Успела ли дойти поступившая информация от Тита и ХВЦ до Сталина до начала войны – неизвестно.

Из Финляндии приходят РМ о мобилизации резервистов в возрасте до 45 лет.

Сообщение НКГБ:

17.06.1941 года в Клайпеду прибыли танковая часть, артиллерия и авиация (истребители и бомбардировщики).
1. Продолжается переброска войск из Франции и Греции в направлении на Люблин, Брест и в Восточную Пруссию. Отмечены санитарные и бензозаправочные автоколонны…
3. В районе Рудавка – Новинка отмечено большое сосредоточение танков и артиллерии…
На рисунке ниже приведено расположение населенных пунктов Рудавка и Новинка, фрагмент карты оперативного отдела ГШ сухопутных войск на вечер 19 июня и на утро 22 июня.



Видно, что в районе указанных в РМ населенных пунктов расположены только пехотные дивизии. Вероятно, что за танки могла быть принята какая-то гусеничная техника.

Продолжение сообщения НКГБ:

4. В районе 107, 108, 109-го погранзнаков (район Августов) отмечено беспрерывное движение пехоты, укрепление участка, отрывка окопов, ремонт мостов и шоссейных дорог.
5. Против пограничного участка 17-го Краснознаменного пограничного отряда (Брест) отмечено большое сосредоточение войск. В лесах района Копытово – Костомолоты сосредоточены танки, артиллерия и зенитная артиллерия…
На рисунке ниже приведено расположение населенных пунктов Копытово и Костомолоты, фрагмент карты оперативного отдела ГШ сухопутных войск на утро 22 июня и информация, имеющаяся в штабе ЗапОВО на 21 июня о немецкой группировке в районе Бреста.



Южнее указанных в РМ населенных пунктов (от линии Страдечь – Кодень) находится район сосредоточения 3-й танковой дивизии вермахта. Но 19 или 20 июня танков там не было.

В предыдущей части приводилась выдержка из Журнала боевых действий этой дивизии, в которой указано, что танковые батальоны 6-го танкового полка начали выдвижение к границе в ночь с 20 на 21 июня. Скорее всего, вновь за танки принята гусеничная техника. Перед началом войны недостоверная информация о наличии танков в этом районе не дошла до штаба ЗапОВО. Этой информации не поверили бы, так как она не подтверждалась РМ военной разведки…

Разведывательные материалы РУ

В предыдущей части была рассмотрена сводка № 1 РУ, на которой имеется пометка.


Сводку, указанную в пометке, РУ не выпускало.

С января и до начала войны было выпущено всего пять сводок. РУ периодически выпускало спецсообщения о распределении вооруженных сил по театрам… или о боевом составе.

Поэтому 20 июня было подготовлено некое спецсообщение, которое еще не опубликовано. Часть информации из этого сообщения удалось получить при сравнении сообщения РУ от 31.05.1941 года и сводки № 1 РУ от 22 июня. Эта информация была рассмотрена в предыдущей части.

На сайте появилась карта ГШ с нанесенной обстановкой на 20.06.1941 года. Карта подготовлена 22 июня и не успела дойти до руководства ГШ. На карте нанесен текст, который позволяет восстановить видение РУ и ГШ о немецких приграничных группировках накануне войны.


Всего против СССР может быть использовано 170–176 дивизий (с учетом перебрасываемых из Болгарии).

По выводу 1 разведсводки № 1 от 22 июня можно оценить число немецких дивизий, которые, по мнению РУ, были сосредоточены к фронту (к границе).


100 % дивизий, сосредоточенных к фронту, составит 167–173. Это количество близко к числу немецких дивизий, указанных на карте. Получается, что часть дивизий, по мнению РУ, 20 и 21 июня была передислоцирована ближе к границе.

Рассмотрим информацию ГШ о немецких группировках по направлениям накануне войны.

На рисунках черным цветом указано количество немецких дивизий, приведенное на карте. Красным цветом указано фактическое количество дивизий по состоянию на 22 июня.





На что стоит обратить внимание?

Некоторые писатели утверждали, что ГШ интересуют только дивизии, так как с танковыми полками в ГШ не работают. Получается, что они выдавали в книгах свои мысли – за истину?

На карте можно видеть в составе группировок войск противника танковые полки и даже танковые батальоны.

Писатели утверждали, что наличие крупных штабов для ГШ не обязательно, а нужно только количество дивизий. Получается, что снова они выдавали свои мысли – за истину…

На фрагментах карт отмечены места дислокации полевых армий: пяти – в Восточной Пруссии и в Северной Польше, шести – в Южной Польше (вероятно, с учетом войск в Словакии и Венгрии) и двух – в Румынии.

Разведка и в ГШ по-прежнему уверены, что всеми войсками на Востоке руководят из штаба Восточной группы в городе Спала. Это штаб командующего охранными войсками на территории генерал-губернаторства. До 20.09.1940 года указанный штаб руководил всеми войсками на Востоке, но потом эта функция перешла к штабу группы армий «Б» (впоследствии штабу группы армий «Центр»), который до конца мая 1941 года не был обнаружен нашей разведкой.

Разведка уже «знает» и доложила в ГШ о наличии двух армейских групп (групп армий) в Кенигсберге и в Варшаве, но их названия установить не удалось. Разведка и ГШ не знают о нахождении штаба армейской группы в Южной Польше (группа армий Юг).

При этом информация о местах дислокации двух групп армий недостоверная. В соответствии с данными оперативного отдела ГШ сухопутных войск на вечер 19 июня, штабы групп армий «Север» и «Центр» находятся в других городах.



За штабы групп армий приняты штабы полевых армий. Это в очередной раз показывает, что данные разведки были недостоверными…

Трагическим событием являлось то, что наши разведки не смогли обнаружить места сосредоточения войск всех четырех танковых групп. Как следствие, в ГШ и в штабах западных округов не знают о наличии таких группировок и не могут прогнозировать направления их ударов. Не зная об этих группировках, никто не собирается сосредотачивать войска для парирования этих ударов.

20 июня начальник штаба 3-й армии генерал-майор А. К. Кондратьев записал:


Начальник штаба правофланговой армии ЗапОВО 20 июня не подозревает о начале войны в скором будущем. Он не имеет представления о наличии и о начале сосредоточения войск 3-й танковой группы на своем фланге. Он знает только (якобы) о сосредоточении пехоты численностью 30–40 тыс. человек…

Начальник штаба 29-й танковой дивизии 11-го мехкорпуса 3-й армии Н. М. Колончук писал за три дня до войны:

Я настойчиво просил начальника штаба 3-й армии генерал-майора Кондратьева разрешить дополнить боекомплект в танках снарядами и дисками с патронами до 0,5 боекомплекта, т.к. было уложено согласно инструкции 0,25 боекомплекта. И мне было категорически отказано, кроме этого, я получил замечание, чтобы больше по этому вопросу не обращаться…»
Ни одна семья не только дивизии, но и корпуса не была до начала нападения эвакуирована, даже дети, которые были направлены в оздоровительные пионерские лагеря, не были возвращены…
Из-за недостатка информации не ожидал генерал Кондратьев войны через 1,5–2 дня…

Разведка же должна была все своевременно сообщить…

Обсуждаемые вопросы в Политбюро и в НКО

20 июня в Политбюро ЦК ВКП(б) рассмотрены четырнадцать вопросов:


Судя по рассматриваемым вопросам, в Политбюро ВКП(б) и в СНК никто не подозревает о начале войны на рассвете 22 июня.

В этот же день руководству страны представлена справка о нарушении границы СССР иностранными самолетами за период с 10 июня 1941 года по 19 июня (включительно). Всего со стороны Германии пограничниками зафиксированы 63 случая нарушения границы.

Готовится проект вербальной ноты советского правительства руководству Германии с требованием прекратить нарушение воздушной границы германскими самолетами. Проект правит Сталин. В 23:30 направлена шифровка в посольство СССР в Берлине (копии Сталину и Молотову) с текстом ноты. Это вновь свидетельствует о полном непонимании ситуации на границе и в отношениях с Германией.

Проходит ГВС КА, на котором рассмотрены обыденные вопросы. Видно, что и там никто не подозревает о начале войны через полтора дня.


20 июня состоялась встреча наркома обороны с заместителем командующего войсками Закавказского ВО П. И. Батовым, на котором не сказано ни слова о начале войны через двое суток.

П. И. Батов:

Маршал С. К. Тимошенко поставил меня в известность о том, что я назначен на должность командующего сухопутными войсками Крыма и одновременно командиром 9 стрелкового корпуса. При этом маршал ни словом не обмолвился о том, каковы должны быть взаимоотношения с Черноморским флотом, что делать в первую очередь, если придется срочно приводить Крым в готовность как театр военных действий…
С. К. Тимошенко позвонит после начала войны с указанием о противодесантной обороне Крыма.

О событиях этого дня пишет начальник штаба Среднеазиатского ВО М. И. Казаков:

Утром 20 июня я попал на прием к начальнику ГШ. Г. К. Жуков пригласил меня вместе с Ватутиным. Он довольно внимательно полистал нашу разработку, заставил меня на память доложить некоторые ее разделы и спросил напрямую: сможем ли мы, не имея в штабе округа этого документа, развернуть в соответствии с ним войска и выполнить задачу? Я ответил утвердительно, ибо хорошо помнил документы и вполне мог передать их содержание командующему. После этого Жуков разрешил вылететь в Ташкент.
Вечером 20 июня мы с Ватутиным еще раз просмотрели все документы, опечатали папки, сдали в хранилище и надолго распрощались…
20 июня начальник ГШ и его первый заместитель достаточно много времени посвящают второстепенному округу.

Генерал Казаков был вызван в ГШ для разработки плана для войск округа после изменения пункта назначений 22-й армии. Разрабатываемые документы настолько секретные, что в штаб округа они не направляются. Возможно, поэтому, несколько дел с предвоенными документами этого округа до сих пор засекречены. Так же как и планы, разрабатываемые начальником Закавказского ВО генералом П. М. Козловым.

Зачем нужно разглашать информацию о развертывании войск и выполнении некой задачи на юге?

Из штаба КОВО в 01:40 20 июня направлена шифротелеграмма:

Военным советам 5, 6, 12 и 26 Армиям.
Стрелковые подразделения, находящиеся на оборонительных работах, немедленно возвратить в районы расположения своих дивизий.
На оборонительных работах оставить батальоны только там, где их положение отвечает их назначению по плану.
В предполья полевые войска не выводить…
Кирпонос, Вашугин, Пуркаев
Похожая переписка происходила в ПрибОВО 19 июня. Следовательно, указание об отводе стрелковых подразделений и о не занятии предполья исходило из ГШ. Зря командир 125-й сд напирал на отрицательные последствия не занятия предполья (хотя бы частично) его войсками. Командующий ПрибОВО ничего не мог изменить в указаниях ГШ, в котором также не подозревали о скором начале войны.

20 июня. Воспоминания некоторых командиров

П. А. Судоплатов (заместитель начальника РУ НКГБ): «Я получил задание создать специальную группу, которая, будучи задействованной в разведывательно-диверсионных операциях, имела бы возможность самостоятельно осуществлять диверсионные акции в ближайших тылах противника…»

Д. И. Рябышев (командир 8-го мехкорпуса, КОВО):

Принял меня начальник штаба армии [26-й армии – Прим. авт.] полковник И. С. Варенников. Мой доклад о тревожном положении на границе на него не произвел заметного впечатления.
«Ваши опасения более чем несостоятельны, – говорил Варенников. – Если бы дело шло к войне, то нас официально поставили бы об этом в известность. Были бы запрещены отпуска командирам и вывод артчастей на полигоны. Войска находились бы в состоянии повышенной боеготовности. А ведь приказов об этом нет. Что касается фашистских самолетов, то они и раньше летали. Быть может, это делают безответственные летчики. Так что же, палить по ним? Пусть дипломаты регулируют такие дела…
Командующий 6-й армии отдал приказ: «Штабам корпусов, дивизий, полков находиться на месте. Из района дислокации никуда не убывать. На всякие учения, связанные с отрывом от районов дислокации, испрашивать разрешения Военного совета армии. Батальоны с оборонительного строительства не снимать...»

Н. В. Калинин (командир 131-й моторизованной дивизии 9-го мехкорпуса):

20 июня. Настроение у Константина Константиновича [Рокоссовского – Прим. авт.], видно, было превосходное: «Итак, завтра едем [на рыбалку – Прим. авт.]. Приглашайте всех желающих, веселее будет. Не забудьте взять приправ. Рыба будет, утки тоже наверняка. О времени выезда сообщу...
М. В. Бобков (начальник штаба 5-го стрелкового корпуса 10-й армии):

По окончании учений 20.6.1941 тов. Голубев на совещании руководящего состава армии, командиров, комиссаров, начальников штабов корпусов и других должностных лиц сказал: «Мы не можем сказать точно, когда будет война. Она может быть и завтра, и через месяц, и через год… Приказываю к 6:00 21.06 штабам корпусов занять свои командные пункты…

Командующий ЗапОВО генерал армии Д. Г. Павлов

Из записей адъютанта Ворошилова генерала Щербакова:

Павлов (27.06.1941 года): «Для меня было очевидным, что мы живем накануне войны. Данных для этого вывода в пределах нашего округа было более чем достаточно. За предвоенную неделю командармы мне буквально жить не давали. Свои ежедневные доклады начальник штаба Климовских начинал с перечисления фактов подозрительного поведения немцев на границе. У Кузнецова над августовскими лесами в последние дни облако пыли стояло от передвижения немецких войск. Я уже не говорю о бесцеремонности немецкой авиации, которая систематически нарушала границу и часто летала над расположением наших приграничных дивизий…
П. К. Пономаренко (1-й секретарь ВКП(б) Белоруссии):

Я спросил [Д. Г. Павлова – Прим. авт.] не считает ли он необходимым в связи с обстановкой привести войска округа в состояние полной боевой готовности и произвести их перемещение?
На это Павлов ответил, что войскам уже даны указания об их действиях по обороне на случай германского нападения… Что же касается перемещений и выдвижений войск к границе, то он думал об этом, но такие действия ГШ запретил. Они признаны самочинными и могут спровоцировать войну…
20 июня в ответ на свои многочисленные просьбы Павлов получил из Москвы ответ за подписью генерала Василевского: «…[Ваша – Прим. авт.] просьба доложена наркому, и последний не разрешил занимать полевых укреплений, т.к. это может вызвать провокацию со стороны немцев…»

Б. А. Фомин (начальник оперативного отдела ЗапОВО):

Павлов тщательно следил за подготовкой театра военных действий...
Тщательно следя за дислокацией войск противника, Павлов неоднократно возбуждал вопрос перед наркомом обороны о передислокации войск округа из глубины в приграничный район...
Однако к началу войны 113, 121, 143 и 50-я сд в намечаемые ими районы не успели выйти, и война застала их в походе... Подводимые из глубины шесть дивизий в район Беловежская Пуща, р. Шара от впадения ее в Неман до Брестского шоссе должны были наращивать глубину обороны, но, к сожалению, ход военных действий, а главное, темп продвижения противника, не позволили полностью осуществить этот план…
А. Я. Фоминых (член военного совета ЗапОВО):

В результате даже небольших успехов со стороны немцев сразу резались бы тылы 3-й и 4-й армий, а при большом успехе отрезалась бы вся 10-я армия. Эти положения требовали усиления флангов округа, что и требовал Военный Совет округа от ГШ…
Когда обстановка стала напряженее, было приказано все части, находящиеся в Восточной Белоруссии, двинуть к границе. Это правильно. Но, несмотря на наши просьбы, чтобы ускорить сосредоточение дивизий из Смоленска, Могилева, Гомеля и Вязьмы, произвести переброску их по железной дороге, в этом было отказано. Дивизии шли походным порядком, и только незначительная их часть подавалась по железным дорогам.
Это опять задержало сосредоточение войск...
И. Г. Старинов (начальник отдела Главного военно-инженерного управления КА):

«[Утром 20 июня командующий артиллерией генерал Клич – Прим. авт.] сообщил, что гитлеровцы непрерывно подтягивают к границе войска, подвозят артиллерию и танки, совершают разведывательные полеты над нашей территорией, а многие командиры в отпусках, большая часть автомашин и тракторы-тягачи артполков забраны на строительство УР.
«Случись что – орудия без тяги!» – возмущался Клич – «Павлов каждый день докладывает в Москву о серьезности положения, а нам отвечают, чтобы не разводили панику и что Сталину все известно».
«Но ведь немецкие войска отведены на восточные границы Германии для отдыха?» – осторожно заметил я…
– Кому это я должен верить? Гитлеру? Ты что, Вольф?..
Командующий округом пытается как-то получить разрешение на приведение войск в боевую готовность, но нарком обороны не ожидает опасности в ближайшем будущем.

Доклад командира 7-й танковой дивизии 6-го мехкорпуса 10-й армии:

20.6.1941 командиром корпуса было проведено совещание с командирами дивизий, на котором была поставлена задача о повышении боевой готовности, т.е. было приказано окончательно снарядить снаряды и магазины, вложить в танки, усилить охрану парков и складов, проверить еще раз районы сборов частей по боевой тревоге, установить радиосвязь со штабом корпуса, причем командир корпуса предупредил, чтобы эти мероприятия проводить без шумихи, никому об этом не говорить, учебу продолжать по плану...
Ранее уже говорилось, что 7-я танковая и 29-я моторизованная дивизии 21 июня были передислоцированы на 98 и 140 км на запад соответственно.

Вероятно, из Москвы дано было разрешение на стягивание в кулак только самого мощного 6-го мехкорпуса к Белостоку для парирования возможной немецкой провокации.

Эвакуация семей военнослужащих

Накануне войны некоторые командиры, имея информацию об усиливавшейся концентрации немецких войск непосредственно у границы, стали поднимать вопрос об эвакуации членов семей военнослужащих или стали решать его самостоятельно. Командир 125-й сд получил шифровку напрямую от начальника ГШ с гневным требованием объяснить свои действия.

В сообщении 3-го Управления НКО (8.07.41 г.) говорилось:

Командование 11-го стрелкового корпуса и 125-й сд ПрибВО по собственной инициативе начали подготовку эвакуации семей…
Прибывший 21.06.1941 года в корпус член Военного совета ПрибВО корпусной комиссар П. А. Дибров приказал «прекратить подготовку к эвакуации семей начсостава».
В тот же день член Военного Совета 8-й армии дивизионный комиссар С. И. Шабалов телеграммой подтвердил приказание Диброва о прекращении подготовки к эвакуации.
В результате этого в момент наступления противника семьи начсостава пришлось вывозить во время боя, при этом значительная часть семей погибла…
Позже Дибров объяснял свои распоряжения тем, что «эвакуация семей комначсостава была запрещена наркомом обороны». Имеется упоминание, что такое указание нарком обороны отдал 20 июня. Семьи командирского состава снимались с поездов и направлялись обратно по месту жительства. Конечно же, такое распоряжение могло быть отдано только из-за абсолютной уверенности С. М. Тимошенко в том, что войны в ближайшие дни не будет…

Возможно, что такую реакцию наркома обороны вызвало обсуждение в Москве сообщение начальника погранвойск НКВД генерала Масленникова Берии:

Начальник пограничных войск НКВД БССР генерал-лейтенант т. Богданов донес, что по распоряжению командующего ПрибОВО семьи начальствующего состава частей КА Таурогенского направления подготовляются для эвакуации.
Т. Богданов просит указаний об эвакуации семей начсостава Шакяйского пограничного отряда, о подготовке к которой распоряжение им отдано…
Прекращение эвакуации или подготовки к эвакуации привело к тому, что многие члены семей военных погибли. Имеются многочисленные упоминания о начале эвакуации членов семей пограничников только после начала войны.

Достаточно трагична судьба одной такой семьи – младшего политрука Л. Шульгина, который после ранения начальника 6-й заставы Брестского погранотряда принял командование.

На заставе он оказался вместе с женой Ольгой и двухмесячным ребенком… Она… была неплохо подготовлена, хорошо стреляла.
Шульгин настаивал, чтобы Ольга взяла ребенка и ушла в деревню, но женщина отказалась. Они держали оборону до последнего. Когда дальнейшее сопротивление стало бесполезным, …Шульгин застрелил жену с ребенком, а потом покончил с собой…
27.06.1941 года в сообщении уполномоченного 3-го отдела 10-й авиационной дивизии говорилось: «Из крепости и полигона гор. Брест осталось из состава семей и комначсостава незначительное количество людей в развалинах домов, остальные все погибли… В гор. Кобрине много погибло в разрушенных домах начсостава и членов семей штаба 4-й армии…»

Сталину должны были доложить о трагедии с семьями военнослужащих КА и погранвойск НКВД на западной границе.

24.07.1941 года к Сталину обратился секретарь Хабаровского крайкома ВКП(б) Г. А. Бортков по вопросу эвакуации семей военнослужащих:

«…Лично меня во всем этом деле смущает лишь одно обстоятельство. Мне кажется, что наши военные руководители чересчур спешат с вопросами эвакуации семей начальствующего состава. Помогают этой спешке, к нашему сожалению, директивные указания отдельных руководящих работников Наркомобороны и Наркомвнудела.
Так, например, в шифровке ГШ РККА от 21 июля с. г. в пункте 10 ясно сказано: «Семьи начсостава из угрожаемых районов эвакуировать в восточные области СибВО, и в первую очередь семьи начсостава частей, убывших в другие округа…
Резолюция Сталина на шифротелеграмме: «Хабаровск. Секретарю крайкома Боркову. Семьи пограничников и комсостава нужно эвакуировать из прифронтовой полосы. Отсутствие такого мероприятия привело к уничтожению членов семей комсостава при внезапном нападении немцев. То же самое может случиться при внезапном нападении японцев…»

Сталин не хотел повторения трагедии и на Дальнем Востоке…

Ленинградский ВО

На Северном флоте, подчиненном ЛенВО, с 18 июня ведут огонь по немецким самолетам.

С 10 июня командующий ЛенВО по указанию наркома обороны находится в командировке на Севере. После 20 июня ему предстоит выбирать места закладки аэродромов. Согласитесь, что это не самая важная задача перед командующим округом накануне войны. Правда, если об этом в НКО и в ГШ подозревают…


Командующий округом принимает самостоятельное решение о выдвижении части войск 14-й армии. Это подтверждает бланк переговоров.

В 21:30 20 июня командир 122-й сд доложил, что хозяйство рекогносцирует новую квартиру.



Наступившей ночью 21 июня происходят переговоры.


М. М. Попов:

Затем состоялось знакомство и первая встреча с командующим Северным флотом вице-адмиралом А. Г. Головко… К концу нашей встречи А. Г. Головко сообщил, что миноносец, выделенный для комиссии по выбору аэродромов, на котором я должен был отправиться, к выходу в море готов, и предложил уточнить время этого выхода…
Маркиан Михайлович долго колебался, прежде чем решил позвонить маршалу Тимошенко.

И вот нарком на проводе. Короткий доклад об обстановке на сухопутной границе, на море и в воздухе и откровенное заявление, что в этих условиях выход в море нецелесообразен.
«Хорошо, что позвонил, – прозвучал в трубке голос наркома. – Выход в море пока отложим. Немедленно возвращайся в Ленинград…
Вероятно, что М. М. Попов доложил наркому обороны и о принятом им решении по выдвижению отдельных частей к границе. Тимошенко принимает решение о прекращении командировки командующего ЛенВО и выезде его в Ленинград. Поскольку нарком не особо озабочен обстановкой на границе, то утром 21 июня М. М. Попов спокойно выезжает курьерским поездом «Полярная стрела»: время в пути 32 часа 40 минут.

Об ожидании провокаций со стороны Финляндии и о своих указаниях в 14-й армии командующий ЛенВО должен был сообщить своему начальнику штаба, который остался один из руководящего состава округа. Вероятно, следствием ожидания провокаций на Севере является указание начальника штаба округа о прекращении учений и нахождении личного состава войск в пунктах дислокации (неизвестно всех войск или только некоторых соединений).

Журнал боевых действий 21-й танковой дивизии 10-го мехкорпуса:

17.06.1941. Штадив в полном составе выступил на корпусное штабное учение… Учение было рассчитано на пять суток…, но 21.06 в 9:00 учению был дан отбой… После разбора было приказано немедленно убыть в свои части.
Явно чувствовалось, что обстановка резко изменилась, и учение было свернуто.
К исходу дня 21.06 штадив прибыл в Черная Речка и командный состав распущен по квартирам на отдых с предупреждением – из района военного городка не выезжать…
А. М. Андреев (начальник 5-го Краснознамённого пограничного отряда): «Утром 21.06.1941 г. командование 115-й сд проинформировало нас: «Мы имеем указание быть в полной боевой готовности в местах постоянной дислокации».

И. М. Пядусов (начальник артиллерии 19-го стрелкового корпуса 23-й армии):

За несколько дней до войны штабом округа была проведена проверка частей 19 и 50 ск… Учение должно было продолжиться пять дней. И вдруг на третий день [21 июня – Прим. авт.] был дан отбой…
По приезду в Кексгольм я доложил командиру корпуса об окончании своей работы и спросил нет ли чего нового? Командир корпуса удивленно посмотрел на меня и ответил – ничего нового нет. Ночью все офицеры штаба корпуса были вызваны в штаб, где было объявлено о начале войны с финнами…

ОдВО

19 июня подготовлена выписка из приказа НКО об освобождении от должности начальника штаба ОдВО М. В. Захарова и направлении его в распоряжение НКО. Выписка дошла до адресата 30 июня.

20 июня М. В. Захаров готовит Доклад командования ОдВО наркому обороны СССР С. К. Тимошенко по плану обороны государственной границы.

Емкость группировки противника оценивается в 41–47 дивизий, в 2 подвижных группы и одну мехгруппу. Предлагалось в составе округа иметь две армии и увеличить число дивизий для выполнения плана прикрытия.

Продолжение следует…

Автор:

Алексей Иванов

Использованы фотографии:

https://yandex.ru/images/search?text=фото 21 июня 1941 пограничники&lr=11218&p=2&pos=64&rpt=simage&img_url=https%3A%2F%2Favatars.mds.yandex.net%2Fget-zen_doc%2F3842094%2Fpub_6061e6d4038b20790c7b45e3_6061e719188a9f7359bceec4%2Fscale_2400